Главные положения киберпанка (высокий уровень технологии при низком уровне жизни) обозначились в 1980-е, когда стало ясно, что развитие технологий со временем отнимет рабочие места у большинства людей. Технологии будут доступны всем, но места для их применения будет хватать только в виртуальной реальности. Тогда же появилось и визуальное воплощение в фильмах, где грязные трущобы украшали яркие голограммы, а несовершенные тела людей компенсировали высокотехнологичные приборы. Города перенаселены, культуры смешаны, экономикой правят не страны, а корпорации, покрывающие сразу несколько континентов. Произведения в жанре «киберпанк» чаще всего рассказывают о противостоянии личности безличному корпоративному разуму. Как правило, борьбе этой нет конца. Даже если герою удается вырваться из-под контроля одной конкретной системы, ему всё равно придется жить в мире цифрового рабства. Да и весь мир, в конце концов, может оказаться симуляцией. Тут же может выясниться, что и протест — еще один лайфстайл-продукт. Бунтуй против нас, бунтуй вместе с нами.
Taylor Swift — “…Ready For It?”
Значительная часть творчества Тейлор Свифт построена на осмыслении ее образа в медиа. Так и в последнем видео главным врагом певицы, заточенной в высокотехнологичной клетке, оказывается ее собственный репликант. Самое распространенное толкование: Тейлор в темном — это однозначно отрицательный образ поп-дивы, сформированный таблоидами, а многофункциональная Тейлор без одежды — настоящая артистка, уничтожающая стереотипы о самой себе. Нельзя однозначно сказать, для чего именно используются визуальные образы из киберпанк-ремейков последних лет от «Трона» до «Бегущего по лезвию». Раскрывают ли они драматическую судьбу самой Тейлор Свифт или эксплуатируются как модные аксессуары? Интересно, что к концу видео на свободу вырывается именно та версия певицы, что списана с Майора из «Призрака в доспехах» — героини, которая ощущает себя духом, заточенным в механическом теле. Теле, с легкостью выполняющем сложные практические задачи, при этом слишком тесном для широкой души протагониста.
Grimes — “Kill V. Maim”
В начале 90-х идеи киберпанка нашли отражение в обновленном феминизме. Кибер-феминисток увлекали перспективы оцифровки личности и бесконечные возможности модификации тела. По их мнению, индивид в будущем сможет отказаться от конкретной гендерной принадлежности и определять свой образ в соответствии со своим внутренним состоянием. Певица Граймс, неоднократно выступавшая в поддержку феминизма и спроектировавшая себя в сети, не могла не выразить похожие настроения в своих видео. Как правило, идеи для клипов она формулирует сама, потому все видеоработы певицы ясно отражают ее собственные ощущения о мире, без примесей взглядов маркетологов и студийных боссов. Видео на песню “Kill V. Maim” — это дикая мешанина из фантастического кино 90-х и киберфемских идей. Дурацкая одежда из «Хакеров» и кровавая дискотека из «Блейда», прихорошенькие молодые люди на обшарпанных станциях метро, трансвеститы и вампиры. Они выглядят, как хотят, ведут себя, как хотят, потому что могут. Однако эстетика в творчестве Граймс важнее идей. “Kill V. Maim”, как и другие произведения певицы, бесполезно рассматривать в качестве програмного заявления киберфеминисток. Скорее это захватывающие яркие образы, к которым идеология пристает сама собой.
Markul и Oxxxymiron — “Fata Morgana”
Начавший свою карьеру в роли подрывника старых догм, заматеревший батлер Оксимирон вырос в одну из самых востребованных единиц российского шоу-бизнеса. Однако полностью отказаться от подрывной деятельности он не может по сей день и самоотверженно предоставляет собственное тело в качестве взрывчатки. В союзе с молодым протеже Маркулом он собирается разрушить-таки старые устои окончательно.
В клипе “Fata Morgana” обозначен условный антиутопический мир, где все существа из плоти, от людей и пресмыкающихся до скотины и рыб, постепенно захватывает некий кибернетический вирус. Каждому суждено в конце концов превратиться в машину. Чтобы остановить эпидемию, по-видимому, запущенную российским оператором связи, команда отправляется на суицидальную миссию против робота-матки. Как обычно, Мирон дает одинаково большие порции информации как для своих сторонников, так и для хейтеров. С одной стороны, представляет свою команду благородными воинами, выступающими против попсовой культуры. С другой — не стесняется брать деньги на дорогой клип у большой корпорации. С одной стороны заявляет в тексте, что ничем не собирается меряться с Black Star, с другой — заказывает съемки у тех же клипмейкеров, что уже сделали лучшие клипы для Тимати. С одной стороны, песня рассказывает о том, что доход — цель неблагородная. С другой — в аранжировке звучат ритмы самого модного в последние пару лет танцевального жанра тропикал хаус. Впрочем, всё это отлично вписывается в сам жанр киберпанка, всегда критикующего мейнстрим и одновременно эксплуатирующий его же (мейнстрима) наработки.
Thomas Mraz — “Ultraviolet”
Другой подопечный Оксимирона, певец под псевдонимом Томас Мраз — герой, прежде всего, романтический. Киберпанковская эстетика в его последнем клипе «Ультрафиолет» — это, скорее, вариант нуара в футуристических декорациях. Жанр, выросший из американских бульварных детективов, давно был поглощен киберпанком еще в начале пути, как уютное пристанище для одиноких томных героев. Можно придумать много несмешных шуток о том, что пухлый милаха со сладким голосом плохо сочетается с образом мрачного кибер-воина-одиночки. Для получения удовольствия от зрелища, лучше принять тот факт, что разворачивающееся на экране действо — скорее тематическая вечеринка под приятную музыку, чем чистый образчик жанра.
Björk — “All is Full of Love”
Классическая видеоработа певицы Бьорк о мире, в котором машины сами создают себе любовников по своему же образу и подобию. В этом пост-человеческом мире уже осознавшие себя механизмы вдохновляются людскими образами. Роботы конструируют себе чудесные людские лица, чтобы этими лицами сливаться в чувственных поцелуях. В произведении видного клипмейкера Криса Каннингема в очередной раз проговаривается один из основных тезисов киберпанка: даже полностью механические тела могут стать доспехами для живых чувств.
Читайте также: Рисуя границы: 11 альбомов Бьорк от худшего к лучшему
Пика — «Живое»
Музыкант, которого большинство знают как автора весьма бестолкового, но веселого «Патимейкера», на самом деле, любит взгрустнуть и подумать о бытии, скрывая слезы под дождем. Любопытно, что для киберпанковской экранизации была выбрана песня с таким словом в заголовке, которое по идее исключает что-то «механическое». Сам клип воспроизводит одну из сюжетных арок всё того же «Призрака в доспехах», но с поправками на географию. Например, у здешней героини чисто славянское лицо, которое выглядит крайне необычно между прядями синего парика и на фоне иероглифов. Сам Пика тут оказывается не столько хакером, ломающим систему, сколько жадным потребителем киберпанк-контента. На мониторах вокруг него, погруженного в транс, можно разглядеть кадры из тех самых фильмов и аниме. Таков потребитель информации, взращенный киберпанком. Сеть предоставляет море контента, в которой можно утонуть, не покидая собственного логова. В таком положении и находит артиста русская Майор, выдергивающая пику в холодную аналоговую реальность.
AKADO — «Oxymoron №2»
В андрогинной оболочке лирического героя песни уживаются сразу два разума – сразу двух полов. Мужское и женское, гроулинг и фальцет, библия и аниме, джей-рок и индастриал метал слились в проекте «Акадо» в тот самый 2007-й. Тогда русская андеграунд волна занесла в клубы тысячи подростков неопределенной наружности. Думается, киберг-готы из «Акадо» нашли бы свое место и сегодня, 10 лет спустя, если бы смогли возродить проект в прежней, смешанной эстетике.
Дельфин — «Кокон»
Патриарх российской альтернативной сцены Дельфин в том же 2007-м выпустил киберпанк-драму «Кокон». Тема механизации отношений вообще нередко встречалась в творчестве Андрея Лысикова образца нулевых (см. песни «Роботы» и «Киберпанк»). Для Дельфина киберпанк — это не вероятное, страшное будущее, а болезненное настоящее, где каждый может закутаться в нейлоновый кокон, скрывая свои искренние чувства. Отсюда и визуальный язык клипа, собранный из образов не столько футуристических, сколько абстрактных. Некие человекоподобные фигуры в костюмах металлического цвета вынимают сердца из живых людей. Людям эти органы уже без надобности, а роботам, вероятно, еще пригодятся.
Carpenter Brut — “Turbo Killer”
Китчевый музыкальный жанр ретровейв — это синтипоп из саундтреков к фантастике 80-х, но на современных технологических анаболиках. Другое название для музыки наследников Джона Карпентера — карпентеркор, то есть примерно то же, что писал для своих фильмов автор «Побега из Нью-Йорка», но более агрессивное, хардкорное. Такими же получается и клипы карпентеркорщиков и конкретно группы Carpenter Brut. На гигантском городе-спутнике происходят престранные дела с участием роботов и адептов сатаниского дэнс-культа. Конечно, это не киберпанк в чистом виде, ведь прогрессивные технологии тут смешиваются с магией, но так уж принято осваивать старые жанры в новом времени — смешивать всё со всем. Главное, чтобы зритель, даже не разобравшись в происходящем, получил огромную дозу дофамина, сгенерированного современными цифровыми инструментами.
Massive Attack и Young Fathers — “Voodoo In My Blood”
Киберпанк подкрался незаметно и захватил в заложники знаменитую актрису Розамунд Пайк. В клипе Massive Attack нет футуристического интерьера, весь киберпанк тут умещается в одной летающей камере, насильно подключающейся к мозгу главной героини. Хитроумное устройство заставляет артистку делать всё, что ему заблагорассудится, вне зависимости от воли жертвы. Возникает ощущение киберпанка в настоящем, когда от холодного глаза камеры не укрыться даже в подземном переходе. В эпоху победившего киберпанка особенно трагично складывается судьба знаменитостей. Ведь им вечно приходится изображать из себя то, что требуют зрители, и весь мир превратился в бесконечную съемочную площадку.