Владимир Кунин и его «Интердевочка»

Владимир Кунин (он же Владимир Владимирович Фейнберг) родился в Ленинграде 19 июня 1927 года: ранние годы его жизни могли бы послужить не меньшим материалом для романа, нежели более поздние и столь же скандально известные «Сволочи». Так, в одном интервью он рассказывал, что его мать погибла в первые месяцы Ленинградской блокады, а сам он был эвакуирован в Среднюю Азию. По дороге у него украли документы, он попал в детский дом, бежал и, примкнув к банде беспризорников, участвовал в вооружённых налётах. Позднее подросток был арестован по обвинению в убийстве сторожа склада и направлен в школу альпинистов-диверсантов, якобы организованную НКВД для подростков-уголовников с целью подготовки и заброски их в тыл врага. Группа, в которую попал Кунин, то ли участвовала, то ли не участвовала в боевых операциях, школу впоследствии расформировали, после чего в жизни Кунина были военно-авиационная школа, служба в военной авиации и работа цирковым акробатом.

Первый успех к бывшему беспризорнику пришел в 1967 году с выпуском повести «Хроника пикирующего бомбардировщика»: поставленный на ее основе фильм считается одной из лучших картин о войне и одной из лучших в фильмографии Олега Даля. Вслед за этим Кунин опубликовал еще несколько военных повестей, однако новый пик популярности пришелся на 1988 год, когда в журнале «Аврора» появилась повесть «Интердевочка» о жизни валютных проституток. Замысел ее родился у Кунина, когда тот жил в 80-х годах прошлого века в «Гранд-отеле» в центре Варшавы.

«Каждый день, завтракая, я видел проституток, которые покупали места у столика, а потом ждали, когда придут иностранцы, - писал Кунин впоследствии. - Я перезнакомился с ними и подумал о том, что можно сделать сценарий о любви польской проститутки и водителя-дальнобойщика». Естественно, со временем тема трансформировалась и была пересажена на родную почву. Вернувшись в Ленинград, писатель взял «самые роскошные бумажки на бланках Союза писателей и Союза кинематографистов, и направил их на имя генералитета ленинградской и московской милиции с просьбой “разрешить лауреату Государственной премии, лауреату премии Ленинского комсомола прикоснуться к этой теме об уродливости нашей жизни”». Ходатайство возымело успех, и писателя направили в самую фешенебельную в тогдашнем Ленинграде гостиницу «Прибалтийская» в так называемую спецслужбу, основной деятельностью которой являлась защита иностранцев от посягательств и пресечение валютных операций.

«Я был на обысках, на перестрелках, в тюрьмах, на захватах».

«Я был на обысках, на перестрелках, в тюрьмах, на захватах. Сидел вечерами на допросах, когда проституток приводили в комнату спецслужбы - они уже здоровались со мной издалека. Потому что я был единственным пожилым человеком среди этих двадцатипяти-тридцатилетних мальчиков», - говорил писатель. Почтенный возраст даже породил среди ночных бабочек легенду, что Кунин - на самом деле генерал КГБ из Москвы, который приехал проверять работу ленинградской спецслужбы.

Легенда эффектная, но небезопасная - когда Кунин решил спустя три с половиной месяца повращаться и с другой стороны баррикад, найти общий язык с «интердевочками» оказалось непросто, но помогли книжки и все те же удостоверения Союза кинематографистов и Союза писателей.

«И я стал другом дома лучших ленинградских проституток».

«И я стал другом дома лучших ленинградских проституток. Я бывал в церкви на крестинах их детей, я участвовал в их семейных торжествах, которые выливались обычно в слезливо-сентиментальные посиделки. Без этого боевого грима, в каких-то затруханных джинсиках и тапочках они ничем не отличались от продавщиц магазина «Овощи-фрукты», разве что курили дорогие «Мальборо» и щелкали зажигалкой «Ронсон», а на руке красовался «Роллекс» - часы, которым тогда цены не было в Союзе. Зато вечером это были светские львицы, умные, хищные, страшные».

Материала для наблюдения у писателя, как видим, было более чем достаточно, однако героиня его повести Таня Зайцева, как ни странно, образ отнюдь не собирательный. «Это реальный человек. Она сейчас живет в Англии, замужем, у нее двое детей, частенько приезжает в Союз и продолжает заниматься проституцией, хотя и очень состоятельная женщина. По-видимому, это неистребимо», - говорил писатель в одном из интервью еще советских времен.

Название повести - отдельная история: говорят, сперва она незатейливо называлась «Проститутка», однако еще живой советской цензуре напоминание о якобы не существующем явлении пришлось не по вкусу. Поэтому Кунин придумал название «Фрекен Танька», которое потом трансформировалось в «Интердевочку».

Тираж журнала после публикации повести подскочил с 200 тысяч до 500 тысяч. Редакция была завалена мешками писем - одни хвалили писателя за то, что он впервые поднял острую тему, другие обвиняли Кунина в том, что он посмел оболгать советскую женщину: в газете «Правда» писателя назвали ни много ни мало «порнорэкетиром». А в ленинградской милиции потребовали ни много ни мало запретить книгу и сжечь весь тираж. Этой «телеге» хода, конечно, не дали, более того, на волне успеха возникла мысль об экранизации. Впоследствии Кунин писал:

«Я попал к ним в гнездо и понял, что не так уж они все и виноваты, поскольку нет у них другого способа заработать».

Вероятно, именно стремление сделать картину скорее лирическую, нежели скандальную, и привело его к супруге маститого режиссёра-фронтовика Петра Тодоровского, известного лирико-романтическими фильмами «Был месяц май» и «Военно-полевой роман».

«Я кино вообще тогда не занималась, — рассказывала Мира Тодоровская, — но меня привлекла коммерческая сторона, хотя я не могла тогда предположить такого успеха. Понравилась мне и необычная человеческая история». Уговорить самого режиссера было непросто, а сами съемки шли тяжело: Кунин повздорил с Тодоровским, покинул проект, не принял ни трактовку режиссёра, ни фильм в целом. Саму же повесть он впоследствии называл не иначе как «совершенно посредственное произведение, неожиданно для меня попавшее «в струю». Тем не менее придуманное едва ли не в последний момент название стало крылатым выражением, а мытарства во время написания повести обернулись для писателя довольно неожиданно. «Регулярно получаю к Новому году, Первому и Девятому мая открытки из Стокгольма, Лондона, Буэнос-Айреса», - говорил он в интервью.

Прим. Soyuz.Ru: Сегодня печатные издания киноповести Владимира Кунина доступны только букинистических в отделах, однако куда проще познакомиться с романом в аудиоверсии, выпущенной недавно Издательским домом «СОЮЗ» в прекрасном исполнении Ирины Старшенбаум.