РАДИО КНИГА ВСЛУХ 
Кто назвал «Реинкарнацию» (на самом деле картина называется Hereditary – то есть «Наследственный» или «Потомственный») хоррором – сумасшедший, потому что дебютный фильм Ари Астера – мистическая драма, которая долго запрягает, но на полпути разгоняется и быстро превращается в непредсказуемый жутик с дьявольской чертовщиной под занавес, от которой страшно не по себе. Во всяком случае, «Реинкарнация» – не традиционный ужастик.
Фильм начинается с похорон. Энни (Тони Коллетт), ее муж Стив (Гэбриел Бирн) и их тихие дети – Питер (Алекс Вулф) и Чарли (Милли Шапиро), прощаются с Эллен, матерью Энни, которая умерла от рака. Половина двухчасового «хоррора» иллюстрирует скорбь семьи, которая справляется с потерей родного человека. Зато после автор насыщает мрачную картину всяким ужасом сполна. И тут можно ерзать, ныть и возмущаться, дескать, какая же «Реинкарнация» тягучая, и это будет совершенно справедливо. Однако отбросить половину фильма – значит лишить историю смысла, потому что произведение Ари Астера, пропитанное чувством опасности, сомнения и вообще нечто зловещего, изображает ужасы горя и одиночества.
А если вспомнить, что картина в руках компании A24, тут же понимаешь, что «Реинкарнация» – зверь уникальный, эдакий симбиоз «Истории призрака» (еще один чудесный фильм о скорби), «Ведьмы» и «Оно приходит ночью». Последние два хоррора, между прочим, тоже обладают жуткой параноидальной атмосферой. Мать, отец и дети становятся свидетелями смерти. Горечь не проходит бесследно. Скорбь невозможно прогнать и к ней невозможно привыкнуть, поэтому сходишь с ума, будто заражен дьявольской болезнью, приносящей физические страдания.
Автор сценария и режиссер Ари Астер идет против типичных представлений публики о жанре, напоминая, что ужасы – не только кровь и резкие звуки. В то же время фильм никакой не артхаус, но и не чисто зрительское кино. Слышны скрип, стук и шепот, но настоящие ужасы таятся в подсознании, живут в голове и убивают нас изнутри. Разумеется, мистика немыслима без таинственного оккультизма, духов, самостоятельно передвигающихся предметов и сектантских ритуалов при свечах, но это все потом. Тот, кто втянется, будет награжден – ужасы обещаны. Трупы, призраки, богоотступники, отвергающие Святую Троицу. Мать Энни оставила своим родственникам сплошные тайны, порождающие еще большие тайны.
Сюжет никакой не революционный и не ревизионистский, любые сравнения с «Сиянием», «Экзорцистом» и «Ребенком Розмари» бессмысленны. И не может ужастик длиться два часа. Не может, если ты – не Кубрик. Хотя «Реинкарнация» все же похожа на классику настроением, а происходящее может казаться и объективным, и субъективным, как у Линча, но картина не подражает, не маскируется и не играет на эмоциях. «Реинкарнация» – кино индивидуальное, со своим стилем и интонацией.
Простая и горькая сперва, иррациональная, абстрактная и страшная ближе к концу. Герои пугаются кромешной темноты даже при тусклом свете пламени, оставаясь совсем одни. А может, им только кажется? Вина, обида и печаль смешиваются, и уже непонятно, то ли человек чувствует вину, потому что равнодушен к смерти, то ли чувствует вину, потому что ответственен за смерть, поэтому семейный дом превращается в мавзолей, где живые уже не живут, а день и ночь оплакивают и скорбят. Остается только мастерить кукольный дом и миниатюры (Энни воссоздает сцены из жизни, в основном те, что связаны с ее матерью), чтобы отравляющие тревоги разложить на доске, будто собрать и запереть их на чердаке (он тут тоже есть), и поглядывать на фигурки издалека, через увеличительное стекло. Именно этим и занята Энни, подобно главному герою в постмодернистской трагикомедии «Синекдоха Нью-Йорк» (фильм о гниении и разрушении), дублируя свою жизнь. Иногда, правда, «Реинкарнация» действительно похожа на «Сияние». Если у Кубрика Джек наблюдает за своей крошечной семьей, бредущей по лабиринту, то у Астера камера не спеша приближается к игрушечной модели дома, но стоит кому-то зайти в комнату, и окажется, что крохотные фигуры – живые персонажи. Ощущается нечто невыразимо жуткое, словно эти люди – марионетки сатанинского культа. А что, если и мы находимся в лапах потустороннего зла?
«Реинкарнацию» с кубриковским шедевром роднят сияние, мальчик и дом с привидениями и одержимыми. Жизнь под пульсирующие композиции Колина Стетсона поглощается смертью, которая потихоньку овладевает сознанием Энни (Тони Коллетт здесь абсолютно бесподобна), а затем и разумом всей семьи. Все переходит во все. Агония, злоба, отчаяние и бессилие, которые не ограничиваются одним человеком, а передаются родным, а может быть, из поколения в поколение. А вдруг семья проклята предками? Герои живут между двумя мирами: между живыми и мертвыми, потому-то «Реинкарнация» – кино о смерти.
