«Письмовник» (2010)
Михаил Шишкин
Новый век заставил писателей, ищущих новые способы самовыражения, обратиться к литературным жанрам, которые, казалось, вышли из моды еще в XIX веке. Одним из них стал роман в письмах, блестящий пример которого можно найти в книге, ставшей одним из главных литературных событий 2010 года. Она выстроена как переписка двоих влюбленных, разделенных (как выясняется позже) целыми десятилетиями. И если герой участвует в совместном походе русских, американцев, немцев, японцев и французов на Пекин для подавления Боксерского восстания 1900 года, то героиня пишет о событиях куда более поздних, и судьба ее предполагаемого адресата не так проста, как кажется на первый взгляд. Сплетая в единое целое роман в письмах, характерный для него сентиментализм, околофилософские высказывания, интонацию военных мемуаров и позднесоветской прозы, автор создает книгу, в языке которой разбираться столь же интересно, что и следить за тем, о чем говорят герои. И нет ничего удивительного, что роман привлек внимание не только профессиональных филологов, но и читателей, с опаской относящихся к современной российской прозе.
«S.N.U.F.F.» (2011)
Виктор Пелевин
В новом тысячелетии один из самых известных авторов 90-х решил дать себе передышку, чередуя романы со сборниками рассказов. С тех пор многие сходятся на том, что вершин, равных «Чапаеву и пустоте» или «Generation П» автору уже не достичь. Но в 2011 году оказалось, что Пелевин все еще способен приятно удивить читателя. Из-под пера писателя вышла антиутопия, берущая начало то ли в «Шоу Трумана», то ли в уэллсовской «Машине времени», и довольно оригинально переосмысляющая мир общества потребления и современные медиа. Как и в других романах Пелевина, здесь нет «хороших» и «плохих» героев, и можно равно сочувствовать как взятому «наверх» жителю постоянно воюющей Уркаины, так и его наставнику со сложносочиненным именем Демьян-Ландульф Дамилола Карпов. Последние же страницы зубоскально-сатирического романа пропитаны грустью, свойственной скорее XIX или XX, нежели XXI веку. И если выбирать лучший роман Пелевина, оставив «за бортом» книги родом из прошлого века, именно «S.N.U.F.F» может запросто войти в тройку наиболее явных претендентов на этот титул.
«Лавр» (2012)
Евгений Водолазкин
Открытием 2012 года стал «неисторический роман», автор которого, специалист по древнерусской литературе, смело смешивает разные пласты языка и даже реалии. Герои цитируют Экзюпери, в числе примет времени в средневековую Русь попадают невесть откуда взявшиеся пластиковые бутылки, да и говорят герои вовсе не так, как мы себе представляем. Сам автор вовсе не хотел, чтобы его герои говорили языком летописей, а реконструировать давно ушедшую устную речь задача не из простых. Но как бы там ни было, «вавилонское смешение» оказалось достаточно гармоничным, чтобы привлечь читателя. Роман получил премию «Большая книга» и был переведен на несколько десятков европейских языков. Все это едва бы что-то значило само по себе, если бы не благородная задача автора – показать мир, в котором человек был куда ближе к Богу, чем пять столетий спустя. И оказывается, что язык, на котором и не думали говорить современники Ивана Грозного, способствует этому не хуже иной стилизации под речь того времени.
Читайте также: 15 интересных книг 2019 года
«Хроники раздолбая» (2013)
Павел Санаев
Пасынок Ролана Быкова «прогремел» в литературе с первым же романом «Похороните меня за плинтусом», дав ушлым издателям моральное право представить вторую его книгу как продолжение первой. Это, конечно, не так: герой романа, которого автор предпочитает именовать Раздолбаем, слушает хард-рок, встречает на своем пути хороших и не очень хороших людей, влюбляется, делая прекрасные в своем безумстве поступки, и начинает задумываться о таких вещах, как Бог, любовь и вера – и все это на фоне трещащей по швам страны. Получившийся «роман воспитания» выглядит, да и читается весьма свежо, в особенности в эпоху всеобщего скептицизма и «постхристианства», позволяя надеяться на то, что вторая часть «Хроник», обещанная автором в том же 2013-м, рано или поздно выйдет в свет.
«Обитель» (2014)
Захар Прилепин
Тема репрессий была в литературе «лакомым кусочком» задолго до Гузели Яхиной, свидетельством чему стал этот не менее нашумевший роман Захара Прилепина о соловецких лагерях конца 1920-х. Какими глазами смотреть на быт лагерей, особенно если повествование идет от имени заключенного – личное дело каждого автора. С одной стороны, после жесткой прозы Шаламова шаг к его облагораживанию есть шаг в то же время и к лакировке действительности. Однако герой Прилепина отличается и от благолепного Ивана Денисовича, и от Криста – его уделом становится не банальное выживание и не обретение Бога, но осознание незримого Его присутствия – тем более логичное, что действие романа происходит на территории бывшего Соловецкого монастыря. Речи о принятии Бога и каком-либо раскаянии в романе не идет, но осознание – первая ступень к пониманию, и кто знает, к чему оно приведет героя. «Человек темен и страшен, но мир человечен и тепел», – так звучат последние слова вселяющей надежду книги.
«Зимняя дорога» (2015)
Леонид Юзефович
Еще одной из примет нынешнего времени стал интерес читателя к книгам «нон-фикшн» – тому, что меньше столетия назад именовали «литературой факта». Словно бы уловив эту тенденцию, один из самых известных прозаиков нового тысячелетия обратился к малоизвестному эпизоду Гражданской войны на Дальнем Востоке – о борьбе колчаковского генерал-лейтенанта Анатолия Пепеляева и забайкальского красного партизана Ивана Строда. В марте 1922 года так называемая якутская народная армия заняла Якутск, частично уничтожив, а частично взяв в плен красноармейский гарнизон. На помощь восставшим была направлена армия добровольцев под предводительством Пепеляева, которая в конце концов была разбита частями Красной армии, а сам Пепеляев расстрелян после 15 лет заключения. Роман Юзефовича – одновременно и рассказ об архивных изысканиях, и история последних боев на Дальнем Востоке, и осмысление жизни их участников, и размышление о феномене гражданской войны как таковом. А еще это очередное свидетельство того, что в истории России по-прежнему множество страниц, которые так и просятся на экран или в книгу, но пока остаются лишь достоянием историков или интересующихся «любителей».
Читайте также: 10 культовых фантастических романов, у которых до сих пор нет достойной экранизации
«Тобол» (2016)
Алексей Иванов
Ворвавшись в литературу с романом «Географ глобус пропил», писатель Алексей Иванов с течением времени словно поставил себе задачу открыть перед читателем малоизвестные или вовсе неизвестные страницы российской истории. Одной из них стала история жизни уральского картографа и летописца Семена Ремезова, жившего во времена Петра Великого. «Роман-пеплум», разделенный на два тома «Много званых» и «Мало избранных», можно счесть несколько запутанным, количество сюжетных линий и героев в нем приводит на память то ли «Войну и мир», то ли «Игру престолов», где сталкиваются христианство и шаманизм, история любви и освоения Южной Сибири, почти семейная сага и почти детективный роман, однако читать его, как и две вышеназванные эпопеи, оказывается неожиданно интересно. И остается только сожалеть, что киноадаптация, которая теоретически могла бы стать давно чаемым «ответом Голливуду», разбилась о взаимное непонимание режиссера и автора (о причинах провала фильма мы рассказывали здесь).
«Тайный год» (2017)
Михаил Гиголашвили
Интерес к исторической литературе можно, пожалуй, назвать еще одной из примет нашего времени, тем более что предметом интереса авторов часто становятся эпохи малоисследованные. «Тайный год» – это события нескольких недель 1575 года, в течение которого царь Иван Грозный скрывался от всего мира в Александровой Слободе. Писатель Михаил Гиголашвили предлагает свою, довольно оригинальную версию того, что происходило с царем в течение этого времени, и со страниц книги встает несколько иной образ Ивана IV, нежели известный многим из нас. Боящийся всего и вся больной старик и властный самодержец, яркий стилист-публицист и автор духовных кантат, человек, подверженный вспышкам и гнева, и неожиданной милости. И этот роман – лишнее подтверждение того, что личность Ивана Грозного еще долго будет волновать и писателей, и историков.
«Смертная чаша» (2018)
Дмитрий Володихин
Царствование Иоанна IV еще со времен Карамзина принято делить на две половины – условно добрую и условно худую, однако так ли это верно? Летом 1572 года в 50 с небольшим километрах от Москвы произошло сражение между русскими войсками, в состав которых тогда входили и печально известные опричники, и войском крымского хана. Победа в так называемой битве при Молодях позволила Руси не только сохранить контроль над Казанью и Астраханью, но и избежать нового ига, которое могло оказаться не легче ордынского. Именно о битве при Молодях и рассказывает роман писателя и историка Дмитрия Володихина, вписывающий в пантеон российской славы имя опричного воеводы, князя Дмитрия Хворостинина. «Бытовые» вступительные главы и внутренние монологи героев в форме молитв, искусно вплетенные в повествование фольклорные сказы и яркое описание битвы – все это позволяет говорить о событии в русской исторической литературе, изданном, увы, прискорбно малыми тиражами.
«Финист ясный сокол» (2019)
Андрей Рубанов
В середине 90-х с легкой руки Марии Семеновой среди писателей проснулся некоторый интерес к конструированию собственных фэнтези-миров на основе славянской мифологии. Хотя настоящих удач на этом пути было не так уж много, не исключено, что именно «непаханность» целины славянских мифов вызвала к жизни и это переосмысление сказки о Финисте Ясном Соколе. История простой девки Марьи, ради любви в прямом смысле слова дошедшей до неба, напоминает то ли собственный вариант толкиновского Средиземья, то ли «серьезный комикс»: история наполнена достаточным количеством подробностей, включая космологию, чтобы читатель мог поверить, будто все это было на самом деле: чего не бывало во времена заведомо легендарные! При этом сама Марья, как ни странно, вовсе не находится в центре повествования: три части романа «рассказаны» от имени трех героев-мужчин, каждый из которых помогает героине на ее пути и вводит нас в удивительно разработанный и вполне оригинальный мир. Итог же Марьиного пути и вовсе заставляет задуматься: да точно ли это пересказанная на новый лад история чудо-жениха? Или нечто иное, несущее урок и для современного мира?