РАДИО КНИГА ВСЛУХ 
В издательстве «Иностранка» вышел роман Кристин Лененс «Птица в клетке» – история о юном воспитаннике гитлерюгенда, по которой был снят нашумевший фильм Тайки Вайтити «Кролик Джоджо». Рассказываем, почему книга стоит не меньшего – а может, даже большего – внимания, нежели ее экранизация.
«Ложь опасна не тем, что противоречит истине, то есть не имеет отношения к реальности, а тем, что подменяет собой реальность в людских умах».
С этих слов начинается роман, ставший основой фильма о юном немце Йоханнесе Бетцлере и его воображаемом друге, принявшем облик Адольфа Гитлера. Вероятно, именно последнее обстоятельство и стало поводом для «непроката» фильма в России – взгляд на войну с другой стороны у нас как-то не приживается, а шутить на эту тему в кино дозволяется, кажется, только своим («Гитлер Капут»). И тем интереснее тот факт, что книга имеет не так уж много общего с экранизацией.
«Родился я в Вене 25 марта 1927 года: Йоханнес Эвальд Детлеф Бетцлер – пухлый безволосый младенец, как свидетельствуют фотографии в альбоме моей матери». Получается, что герою романа к началу 1945 года, в котором происходит действие фильма, совсем не десять лет. Сам же роман охватывает куда больший промежуток времени – от печально известного аншлюса Австрии (1938) до конца 40-х годов.
Отметим, что в фильме австрийское происхождение героя не педалируется, если не считать косвенных деталей вроде шляпки, в которой появляется на экране героиня Скарлетт Йоханссон. Судя по всему, сделано это из соображений политкорректности: говорят, что нынешние австрийцы не очень любят вспоминать о своем участии в войне, в отличие от героя романа. «Притом что на Германии по сей день лежит моральная ответственность за войну, факт остается фактом: мы были задней лапой чудовища, а не белым кроликом в его пасти», – размышляет герой уже после войны.
Само собой, и история в романе рассказана совсем по-другому, поначалу представляя собой что-то вроде семейной саги в миниатюре. Если в фильме отец героя действует где-то за кадром, и его место в жизни Йоханнеса делят между собой воображаемый Гитлер и благородный капитан вермахта Кленцендорф, то в романе Бетцлеру-старшему уделено куда больше внимания. Он пытается защитить сына от нацистской муштры, беседует с ним о Боге и мире, и вместе с матерью оберегает спрятанную обоими Эльзу, пока сам не попадает в концлагерь. Немалую роль в повествовании играет и бабушка героя, которую называют Пиммихен и с которой он делится в том числе своими мыслями относительно Эльзы – разумеется, не называя ее имени.
Режиссер «Кролика Джоджо» практически лишает героя семьи, пытаясь показать, сколь разрушительно воздействует идеология на детскую душу – но будь фильм ближе по тональности к роману, его антинацистский посыл стал бы только сильнее. В романе нет ни шутовских баек Эльзы, ни альбома с «еврейскими» рисунками, зато, как и в фильме, есть рано умершая сестра героя. Вот только умирает она не от инфлюэнцы, а от диабета, оказываясь, с точки зрения Рейха, неполноценным ребенком, подлежащим уничтожению, о чем герои говорят прямо. Ни словом не упомянуты в фильме и юношеские антифашистские организации, вожаков которых ждет бесславный конец, а «темная сторона» нацизма, с которой герой книги так или иначе сталкивается, в экранизации сведена к нескольким казненным на главной площади – что, впрочем, не обесценивает трогательную сцену с повешенной матерью. Вероятно, это вообще самая сильная сцена в фильме.
Нет в романе и самой, пожалуй, спорной линии фильма – «благородного нациста» капитана Кленцендорфа с его трагической гибелью от рук Плохих Советских Солдат. Таковые появляются уже в послевоенной Вене и тоже ведут себя не как ангелы. Впрочем, говоря о грабеже и своеволии со стороны русских, герой замечает, что «наверное, у русских были причины для возмездия». Вероятно, иному нашему читателю русские-мародеры ничуть не милее русских-убийц, но в сказанное в книге поверить проще, чем в явно идеологизированный финал кинокартины.
Читайте также: «Кролик Джоджо»: Моего друга зовут Адик, и он идиот
Вторая половина романа, не попавшая в фильм, выглядит менее динамичной. Однако читать ее по-своему интересно хотя бы ради неведомого российскому читателю послевоенного быта – разделенная между союзниками Вена, нормирование всего и вся, и отнюдь не примерное поведение местных жителей, точнее, жительниц, которые «так и льнули к французам – очевидно, для того, чтобы не понести наказания за свои военные "подвиги". Я проходил так близко, что мог отхлестать их по щекам, а эти девки почем зря обжимались с врагами, которые убивали их мужей, отцов, братьев! Шлюхи!». Эти слова производят еще большее впечатление, если вспомнить, что произносит их молодой человек, серьезно пострадавший в результате авианалета – травмы Йоханнеса в книге тоже оказываются сильнее, чем в фильме.
Немалая роль в романе отведена и жизни Эльзы и Йоханнеса после войны – если учесть, что к ее концу герою уже 18 лет, нетрудно догадаться, что их отношения выходят за рамки «братско-сестринских» просто в силу возраста героев. Как и в фильме, Йоханнес отказывается сообщать Эльзе весть о конце войны – просто ради того, чтобы удержать ее возле себя, и тема романа становится шире, нежели очередная история о кошмаре нацизма. Что чувствует человек, вынужденно лгущий изо дня в день, хотя никто его к этому не принуждает? На что он готов пойти ради того, чтобы все осталось как было? История ухищрений «Джоджо», до последнего дня скрывающего от любимой правду, приводит на память другую киноисторию о Германии в дни «великих потрясений» – «Гуд бай, Ленин», и заканчивается столь же ожидаемо, хоть и куда печальнее для героя. Это и приводит его к размышлениям о природе лжи и лживой идеологии нацизма, за исповедание которой неминуемо следует расплата. Кстати, в этом смысле книга тоже оказывается глубже фильма, в котором осуждению подвергается не столько нацизм, сколько антисемитизм: вспомним еще раз Благородного Нациста и не столько страшную, сколько смешную фройляйн Рам в исполнении Ребел Уилсон.
Подходя к финалу, зададим себе вопрос: так стоит ли читать книгу, если уже видел фильм? Безусловно, да: значительная часть сюжета перекочевала в фильм без особых изменений, однако при чтении история семьи Бетцлер и самого Йоханнеса приобретает объем и трагизм, в значительной мере «похеренный» режиссером ради эстетики а-ля Уэс Андерсон. Своя история есть и у Эльзы, которая тоже появляется в доме не просто так (не будем спойлерить, чтобы не снижать интереса к книге).
С другой стороны, все это не означает, что «Кролик Джоджо» лишь бледное подобие книги. Само собой, превращение трагедии в комедию и косвенная апология если не нацизма, то нацистов как минимум настораживают. Однако премии BAFTA и «Оскар» за лучший адаптированный сценарий достались фильму не просто так: если иные экранизации смотрятся как набор красочных иллюстраций к оригиналу, то отошедшему от книги Вайтити удалось создать вполне самостоятельную и не лишенную привлекательности историю. И все же если вы решили сперва прочитать книгу, а потом посмотреть фильм, неплохо бы вспомнить уже цитировавшееся здесь начало романа – «Ложь опасна не тем, что противоречит истине, то есть не имеет отношения к реальности, а тем, что подменяет собой реальность в людских умах».
