«Изгой-один. Звездные войны»: Маргиналы начинают и выигрывают

Спин-офф – это «произведение, описывающее побочную линию сюжета, являющееся производным к уже существующему произведению и эксплуатирующее его популярность». Идея Disney «эксплуатировать популярность» культовой космической саги совершенно не внушала оптимизма – после неровной и временами откровенно детской «приквельной» трилогии начала 2000-х и особенно после выхода на экраны долгожданного, но в итоге сумбурного и неубедительного седьмого эпизода, который больше напоминал дайджест из предыдущих трех частей. «Маргинальный» статус «Изгоя» подчеркивался и тем фактом, что картину лишили права на традиционные ползущие космо-титры – неизменного атрибута саги, благодаря которому в начале каждого нового фильма даже завзятый скептик преисполнялся оптимизма и ощущения новой надежды (которая потом частенько гибла где-то посередине между красивыми взрывами и неубедительными поворотами сюжета).

По задумке «Изгой Один» должен был пролить свет на то, каким образом были похищены чертежи сверхмощного тайного оружия Империи – зловещей «Звезды Смерти». Ведь именно со сцены спасения этих чертежей, жизненно-важных для Альянса повстанцев, и начинается IV эпизод «Звездных войн» - хронологически снятый самым первым. Новая картина выводит на первый план юную, но вполне решительную героиню, бывшую преступницу Джин Эрсо (Фелисити Джонс). Отец Джин - бывший имперский инженер, который долгие годы пас кузнечиков на далекой планете, порвав с прошлым и надеясь на то, что его не найдут. Однако от длинных рук Империи невозможно скрыться, и в качестве завязки мы получаем смутно знакомую драму – блудный отец, который, похоже, снова перешел на «темную сторону». Героиня Фелисити Джонс поначалу кажется просто еще одной весьма отважной и решительной, но очень уж правильной безликой девушкой, еще одной Рэй (Дэйзи Ридли) из недавнего VII эпизода. Даже ее «сиротская» история в завязке фильма вызывает мучительное ощущение дежа-вю. Однако совсем скоро Джин начинает демонстрировать долю здорового цинизма и некоторыми своими поступками напоминать, что образование она получала отнюдь не в пансионе благородных девиц. Достойную пару ей составляет разведчик альянса Кассиан Эндор – опять же, с весьма сомнительным прошлым. Его роль исполняет мексиканец Диего Луна, до удивления напоминающий хитрого Венсана Касселя. И вскоре можно с удивлением обнаружить, что напряжение, которое ощущается в отношениях между этими героями, вполне может генерировать ток и высекать искры.

Вместе с Джин и Кассианом мы погружаемся в самую гущу подрывной деятельности повстанцев, которые, похоже, только узнали о том, какое страшное оружие готовит против них Империя. И тут неожиданно становится ясно, что сей спин-офф, несмотря на весь свой «побочный» и маргинальный статус, сюжетно оказывается гораздо ближе к классической трилогии, чем все фильмы, снятые после нее. Вот знакомая круглая карта, около которой столпились повстанцы, а вот руки имперского оператора начинают бегать по таким знакомым цветным кнопкам, другой имперец в характерном шлеме, поворачиваясь, отдает команду, и вот уже достроенная «Звезда Смерти» исторгает из своей шахты (два оператора, стоящих на краю шахты, узнаваемо пригибаются) первый смертоносный луч… Возникает ощущение, что мы ходим с героями классической саги по одним и тем же коридорам, и каждый раз кажется, что они вышли из комнаты минуту назад, что мы лишь случайно разминулись с ними – или как будто попали в закулисье легендарного спектакля. Не раскрывая всех карт, следует сказать, что с некоторыми из этих героев разминуться не получится. Да, современное киноискусство действительно способно творить чудеса. Очевидно, что создатели поставили себе задачу воскресить дух и настроение классической трилогии – и это им удалось.

Однако пока зрители погружаются в атмосферу оригинальной саги, сюжет спин-оффа продолжает разворачиваться, а саспенс продолжает нагнетаться. Во всем этом нет ощущения искусственности, скомканности или досадливого топтания на месте – одна яркая локация своевременно сменяет другую. Создатели фильма радуют блестящей кинематографией: плавный пролет камеры над изящной береговой линией далекой планеты, стремительный рывок на космическом корабле через черные скалы и сумрачную пелену дождя, ужасный и завораживающий «гриб» грандиозного взрыва, мощнейшая ударная волна, от которой встает на дыбы земля и героев накрывает шквалом обломков размером с гору, и, наконец, вызывающая благоговейный трепет сцена в грандиозном зале, где эффектно отступающие тени предваряют моментально узнаваемые звуки свистящего дыхания, и вслед за ним - появление самого ожидаемого героя этого фильма.

Нельзя сказать, что «Изгой-один» впечатляет схемой построения или оригинальностью сюжетных ходов – главное достижение создателей фильма в том, что им удалось вдохнуть новую жизнь в привычные схемы. Возможно, именно осознание конечности этой сюжетной линии добавило им вдохновения, а героям фильма – решимости сражаться до победного конца.

С приближением кульминации Джин с Кассианом в сопровождении очень пестрой и интернациональной команды отчаянных парней сомнительного происхождения отправляются на свою финальную миссию. Обаятельные маргиналы снова в деле, а дух Хана Соло незримо витает над полями сражений. В космическом пространстве разворачивается эффектная битва с участием звездных разрушителей и повстанческих истребителей, но самое главное происходит все же на твердой земле. Команда головорезов минирует стратегически важный имперский объект, отчаянно отстреливается от превосходящих сил противника, и тут становится ясно: мы наблюдаем отнюдь не рыцарский роман и не космическую сагу, а самый настоящий военный фильм. Здесь нет фокусов с Силой и поединков на световых мечах (спойлер!), а есть перестрелки, короткие перебежки и крики «Прикрой меня!». Этот фильм не про джедайскую самоуглубленность и путь отречения, а про товарищеский дух и личный героизм, способность к подвигу и самопожертвованию, готовность уйти в историю ради общего дела, ради того самого важного, что должно произойти дальше. Заслуга фильма в том, что он передает этот боевой товарищеский дух – торжество момента и горечь утраты. Торжество нового фильма – это торжество изгоев.

Интересно, что пестрая многонациональность этого «отряда самоубийц» находит отражение в самых разных деталях фильма. Слепой мастер восточных единоборств и повстанец-сепаратист, которого зовут Че… простите, Со Геррера, священный город с золотым куполом, весьма напоминающий Иерусалим, и медленно разрастающийся гриб ужасного, вполне ядерного по виду взрыва, угрожающего накрыть все многонациональное население фильма. Да, «Звездные войны», это, конечно же, в первую очередь, сказка-ложь, но в случае «Изгоя-один», это еще и намек. А кроме того, вполне подходящий культурный код человечества, который уже сейчас можно записать на небольшой микрочип и запульнуть куда подальше с гибнущего корабля, подарив новую надежду тем, кто придет следом.