Непонятно, почему в Голливуде личная жизнь влияет на карьеру, но Спейси, как и знаменитый продюсер Харви Вайнштейн, стал чуть ли не изгоем после того, как его обвинили в сексуальных домогательствах или, как нынче модно говорить, харассменте. Без суда и следствия – сплошные обвинения. Так, за несколько недель до премьеры Ридли Скотт спешно принимает решение вырезать актера из уже готовой картины «Все деньги мира», заменив его на 88-летнего Кристофера Пламмера, которого режиссер якобы хотел брать изначально. Правда, неясно, почему не взял сразу. А если не взял, то кто помешал и почему? Боюсь даже представить, что кто-то вообще хоть что-то способен запретить или навязать опытному голливудскому творцу, автору великих «Чужого» и «Бегущего по лезвию». Вырезать сцены со Спейси никто не просил, но художник бросает себе вызов. Короче, странненько и скверненько, и по отношению к актеру страшно несправедливо. Слишком много домыслов, а как сказал бы Станиславский, думаю, вы и сами знаете. Скорее всего, режиссер испугался непримиримо толерантной и бесконечно нравственной публики, которая заплюет произведение так, что утонешь. Ну да Бог с ними. Пусть нездоровая возня останется на совести Скотта. Здесь же нелишне признать, что даже при всей циничной травле кажется разумным взять старика на роль старика, а не прятать Кевина Спейси под слоями уродливого грима, каким бы талантливым он не был.
Впрочем, наше дело скромное – кино обсудить. Коснуться скандала уместно, чтобы зритель не удивлялся, почему фильм мог бы получиться безобразным. Особенно после абсолютно чудовищного продолжения фантастики «Чужой: Завет» – сага должна была закончиться еще на «Чужом» или хотя бы на «Чужих». Однако Ридли Скотт представляет одну из лучших картин в этом столетии, если не во всей своей разнокалиберной фильмографии.
Основываясь на тру стори, лента «Все деньги мира» рассказывает об американце по имени Пол Гетти – самом богатом в истории человеке. Гетти настолько богат, что жаден. Или настолько жаден, что богат. Тут как с курицей и яйцом, но речь о другом. Блуждающего по ночным улицам летнего Рима Пола Гетти III (прекрасный Чарли Пламмер), внука Гетти, внезапно крадут неизвестные в масках, но похищение подростка оказывается лишь малой частью большой игры. Богатейший человек на планете, дедушка Пола отказывается платить выкуп в размере 17 миллионов зеленых, дескать, за богемного юнца слишком много просят – готов дать ничего и ни цента больше. Как вам такой поворот? Поведение скупого «ублюдка» злит не только похитителей, но и мать мальчишки в великолепном исполнении Мишель Уильямс. Мрачная драма, полная жестокости, коварства и крутых твистов, является поразительно современным рассказом о жадности, роскоши и глупости.
Старый скупердяй Гетти, живущий в изгнании в сером английском особняке средь редких произведений искусства, испытывает любовь к родной плоти и крови, но мгновение спустя заявляет, что даже близко не думает бороться за жизнь собственного внука. За цент удавится! Одинокий хрыч безнадежно подозрителен, всюду видит подвох, потому что верит, что все имеет цену. Он любит вещи больше, чем людей, ибо окружен паразитами, заглядывающими в карман. Нефть в пустыне и человеческая жизнь – все равно.
Прогуливаясь по руинам с юным внуком, сгорбившийся богач всерьез рассказывает, что является реинкарнацией императора древнего Рима. Позже в беседе с наемным работником, бывшим ЦРУшником Флетчером Чейзом (одетый с иголочки Марк Уолберг), помогающим вытащить внука за бесценок, Гетти философствует об опьяняющей от богатств свободе (деньги развращают сына олигарха), отличиях между «быть» богатым и «стать» богатым, заканчивая размышлениями о бездне, которую видел и которая смотрела на него. «Иди на дно или плыви», – заявляет старик. Открывая бутылку шампанского, причудливый отшельник убеждает, что у него нет лишних денег. Пол Гетти, понимающий алчную природу общества, – не человек, а чуть ли не бог, бессмертный образ, капитализм во плоти, для которого капитал – единственная религия. Гетти похож на президента корпорации Tyrell из другого скоттовского произведения «Бегущий по лезвию».
Скотт даже умудряется приправить криминальный сюжет страшной иронией, которая чувствуется как хлесткая пощечина. Кто страшится спойлеров – не читайте, но именно сцена со старинной статуэткой иллюстрирует всю суть ненасытного нефтяного магната. Герой Пламмера дарит маленькому внуку антикварную фигурку, обнадеживая, что спустя годы она может стоить целое состояние. И однажды пылившаяся в шкафу статуэтка оказывается полезной. Так думает полная надежды и решимости мать Гетти-младшего, пока не узнает, что подарок свекра – дешевая безделушка. Старик не знал? Или он делает вид, что смыслит в искусстве? Или он не подозревал, что его надули? Поди надуй такого любителя наживы. Скорее, это плевок старого капиталиста. Становится понятно стыдливое «мы – другие» устами похищенного персонажа Чарли Пламмера, актера, блеснувшего в драме «Положитесь на Пита», который в дуэте с Роменом Дюрисом в образе грязного итальянского бандюгана являются настоящими жемчужинами элегантной, атмосферной и бесконечно печальной картины.
Пропустите мимо все разборки и сплетни о Кевине Спейси – вы ничего никогда не заметите. Старец Кристофер Пламмер неподражаем, а голливудские творцы демонстрируют чудеса ремесла. Угрюмая драма, обрамленная блистательным саундтреком Дэниэла Пембертона, полностью погружает в эпоху – стычки, погони, расследования разворачиваются в 70-х. Художественно картина роскошная, монументальная. А как же пересъемки и перемонтаж? Нет, не слышали.
Очевидно, режиссера заботит нравственная сторона нежелания недоверчивого и несговорчивого деда платить и, как следствие, долгое заточение его внука. Скотт иллюстрирует калейдоскоп чудовищности олигарха-мизантропа Пола Гетти, страдальческую растерянность матери, преследуемой толпой журналистов, и мучительное выжидание подростка в итальянской степной глуши, давным-давно ставшего пленником своего собственного деда, жадного до капитала и власти. Главное же, винтажный фильм атмосферный, но ни разу не абстрактный – предмет конкретный, важный, живой, особенно для понимания мировоззрения тех, у кого все деньги мира.