​Объявляю войну экзистенциальной пустоте: «Бойцовский клуб» – 20 лет спустя

Провалившийся в прокате нуар Дэвида Финчера, Кубрика нашего времени, который закончился в 90-х, если не считать «Зодиака» и «Исчезнувшую», показал западный мир, где патриархальные ценности уже не в моде и люди теряют веру в капитализм. Неудивительно, что даже сегодня – скорее не даже, а особенно сегодня – мы увлеченно смотрим эту нигилистическую сказку, которая изображает закат эпохи потребления и пропагандирует абсолютную анархию «на пути к экономическому равновесию». Как говорилось в «Темном рыцаре»: «Есть типы, которые действуют вне всякой логики. Их не подкупить, не запугать, не договориться и не прийти к компромиссу. Эти люди мечтают видеть мир в огне».

Что такое «бойцовский клуб»?

Для корпоративных работников, потерявших веру в американскую мечту, это попытка побега, способ выразить свою агрессию. Однако эта агрессия – во имя высшей цели. Перенося на экран роман Чака Паланика, Финчер изображает идеологию террора. Анонимный рассказчик (Эдвард Нортон) и таинственный Тайлер Дерден (Брэд Питт) проповедуют разрушение капиталистического миропорядка. Главный абсолют этого религиозного культа – насилие. Ты должен набить кому-то морду, заодно разбив себе, чтобы почувствовать себя живым, то есть смертным, чтобы наконец переродиться и принять ответственность за свою жизнь. Вся эта философия напоминает «Как скучно мы живем! В нас пропал дух авантюризма» из всем известной советской классики.

Сделанный с позиции одновременно авторской и зрительской, «Бойцовский клуб» прекрасен в деталях. И речь не только о завораживающем манифесте анархиста, размахивающего нунчаками, «сигаретном ожоге», мыле из жира и порнокадрах в семейных фильмах. Кстати, «Бойцовский клуб» смонтирован так, что иногда мелькают скрытые 25-е кадры, будто и этот фильм попал в руки к Дердену, который – вы это и так знаете – является больным воображением Рассказчика. Неслучайно вялый персонаж Нортона – аноним, а смена катушек с пленкой – выразительная метафора раздвоения личности главного героя, который никто, одинокий потребитель с пустым лицом, страдающий бессонницей, пьющий кофе Starbucks и окруженный мебелью IKEA. Рассказчик существует в мире одноразовых людей, сравниваемых с полуфабрикатом и всяким барахлом.

Изменивший лицо американского кинематографа, Финчер шустро, монтажно изображает мрачный мир, где важно имя мужика на трусах, поэтому люди убиваются в погоне за потребительской мечтой. Воспитанным на телевидении требуется нечто настолько безумное и дикое, что их пробудит и взбодрит. И в этот момент унылый Нортон встречает пижонистого Питта, то есть раскрывает в себе радикально другого человека – жесткого, решительного и агрессивного. Человека со свэгом. Роковая встреча ведет к созданию клуба по интересам, где человек лишается имени и статуса. Жизнь в мире корпоративного капитализма скучная, рутинная и бессмысленная, то есть анти-творческая. Здесь люди похожи на живых мертвецов – ни живые, ни мертвые, «все лишь копии, копии, копии», как одноразовые стаканы Starbucks. Вот и «Бойцовский клуб» – нержавеющая классика, потому что и сегодня в кинотеатрах – лишь копии, копии, копии.

Мы обретаем свободу через боль

Герой попадает из рационального IKEA-образного мира в иррациональный мир Тайлера Дердена, грязный, яростный и кровавый. Клуб Дердена, куда женщинам вход запрещен, воспитывает мужчин нового времени, подавленных «цивилизованным» обществом. «Мы – поколение мужчин, воспитанных женщинами. Не уверен, что еще одна женщина – ответ, который мы ищем», – заявляет Дерден, подразумевая таинственную и, возможно, такую же воображаемую, как Тайлер, femme fatale (Хелена Бонем Картер), раздражающей этот злой мужской мир, где познать смысл бытия можно только через адскую боль. Символично, что и женщины – боль, что доказано химическим ожогом в форме вагины. Тайлер добавляет: «Мы видели своих отцов богами. И если отцы нас бросили, что это нам говорит о боге? Он нам не нужен! В жопу вечные муки, в жопу искупление!» Идеолог боли призывает отказаться от какого-либо абсолюта, потому что каждый есть бог, а значит, ничто не имеет ценности – все дозволено.

«Мы одержимы внешней атрибутикой преуспевания. Убийство, голод, преступность – все это не волнует меня. А волнуют меня знаменитости и скандалы. Телевизор, где 500 каналов. Чье имя у меня на бирке трусов?», – объясняют ведомому рекламой Рассказчику, чью «совершенную» квартиру, похожую на каталог, взорвали. «Мы покупаем вещи, которые нам не нужны, за деньги, которых у нас нет, чтобы впечатлить людей, которые нам не нравятся» – фундаментальный смысл капитализма. Отрезвить потребителя должна война духовная, потому что «лишь утратив все до конца, мы обретаем свободу». Человек создает себя сам, то есть «дети» Дердена обязаны освободиться от себя прошлых, а значит, от вещей, которые их определяют. Нет ни мечты, ни ожиданий, ни надежд, поэтому тревога и отчаяние Рассказчика выливаются в животное насилие – полуголые мужики в заброшенных подвалах избивают друг друга до полусмерти. Фильм демонстрирует как человек превращается в военную машину. А что, насилие тоже в моде.

Виртуозно визуализируя сумасшествие героя, Финчер показывает революцию против капитализма, который призывает к бесконечному потреблению, обещая, «что все мы станем миллионерами, звездами кино и рок-н-ролла», мол, величие неизбежно, но «все вранье, и мы начали это осознавать». «Отец, что дальше?» – спрашивает Дерден, где «отец» – это бог. «Что дальше?» – вечный экзистенциальный вопрос. А ничего. Кроме ширпотреба, маленького и одноразового, как сам человек. Отсюда и радикализм клуба разгневанных, которые лишены высших смыслов.

По фильму, капитал – это дорого и бесполезно, поэтому неудивительно, что бойцовское движение идет дальше, и философия освобождения от материального превращается в религию разрушения и восстание против любой власти силы и принуждения. Бойцы становятся террористами. Конечно, забавно, что режиссер этой картины в молодости сам начинал с рекламы модных брендов. Видать, «Бойцовский клуб» – исповедь Финчера. Автор демонстрирует публике, как мы лжем себе, притворяемся, покупаем ерунду, которой нас кормит реклама или кино. Голливуд – тоже продукт капитализма, ведь кто-то наверняка хотел бы стать Тайлером Дерденом, правда?

Намек на антиутопию

«Бойцовский клуб» – злая сатира о поиске, разрушении, воспитании и покупке себя. Недаром в конце этого в буквальном смысле ударного приключения убивший в себе радикала стоит и смотрит на разрушения, а за кадром звучит «Where Is My Mind?». Действительно, «where is my mind»? Приходится сделать больно, чтобы найти себя, поэтому борьба – вечная метафора человеческой природы, где исчезает грань между преступником и судьей, правым и неправым. Правда, кажется, что этим романтическим финалом автор проявляет сомнение в критике и разрушении капитализма. Увязшие в тоске и страданиях мужики изображены фанатичными маргиналами, поэтому их действия выглядят не революцией, а терроризмом. Мир без правил и правителей невозможен, поэтому автор не верит, что анархия – мочиться в супы и отрезать яйца – необходима для выздоровления общества. Остается лишь засунуть дуло в собственный рот. Главный революционер убит. Бога нет.

Взорвав нью-йоркские небоскребы, эта история в самом деле оказалась пророческой, но действительно ли мир стал другим? Капитализм, превращающий человека в раба вещей, укрепился, а аноним (то есть общество), который борется с корпоративной системой, убивающей человеческий дух, становится шестеренкой другой системы, такой же сектантской, навязывающей свои рамки. «Рано или поздно, мы все становились теми, кем хотел нас видеть Тайлер. Мы верили в Тайлера». Образуя военную машину, мятежники лишают себя свободы. Дерден, которого неслучайно сравнивают с фашистом, «продает» свою философию, как Финчер продает зрителю анархию. И в чем, спрашивается, разница между капитализмом и фашизмом? Говорят, фашизм – капитализм корпораций, а «In Tyler We Trust» созвучно с американским «In God We Trust».

Любовь – путь к равновесию

Однако «Бойцовский клуб» – не только о буквальном взрыве потребительства, индивидуальном нигилизме и поиске смыслов, а еще об одиночестве. Безликий Рассказчик потерял связь с обществом, коллегами, родителями, остался без родных и близких, а когда появляется женщина, живущая, как он, по лжи, герой придумывает себе лучшего друга – страстного революционера, Сверхчеловека, которого уважают и боятся. Отсюда и клуб, где потерянные и чужие находят идейных друзей. Но потом выясняется, что главный идеолог – сладкоголосый болтун и лжец, такой же, как Рассказчик. Мятежника с замашками бабника волнует терроризм, а не дружба, бомбы, а не кулаки. И герой осознает собственную ложь. Вот почему в конце Рассказчик и femme fatale держатся за руки. Просветление найдено не в Тайлере, а в женщине, то есть в любви (или совести), которая привносит в жизнь равновесие. Так что «Бойцовский клуб» – не просто реклама анархии или безумие сумасшедшего. Людям свойственно искать, придумывать и боготворить кумиров, которые потом оказываются двуликими, как Тайлер Дерден, роль которого исполняет полная противоположность контркультурного антигероя. Но режиссер оправдывает героя, оставляя ему жизнь и женщину.