РАДИО КНИГА ВСЛУХ 
Главному взрывателю Голливуда исполняется 55 лет. Любите вы Майкла Бэя или ненавидите, но уже более 20 лет, начиная с «Армагеддона», он остается самым громким режиссером в мире. Квентину Тарантино подавай ступни, а Майклу Бэю – разрушений, да побольше. Неспроста его гиперстилизованную эстетику называют «bayhem», он же «бэйздец».
В фильмах одного из главных постановщиков попкорновых аттракционов творятся сумасшедшие дела, так что лучше не моргать. Именно Майкл Бэй, не раз обвиненный в тупости, расизме и сексизме, превратил винтажные игрушки для мальчиков в героических спасителей человечества, а «Трансформеры» стали синонимом всего апокалиптичного. Бэй любит ритмичный монтаж, скольжения и пролеты камеры, эпичные замедления, грандиозное зрелище и игру с пространством, где в движении находятся сразу и камера, и персонажи. Хаотичный и пафосный «бэйздец» – это гигантская волна калейдоскопического движения.
Майкл Бэй – уникальный представитель «вульгарного авторского кинематографа», визионер со своей узнаваемой стилистикой, бренд и такая же «франшиза», как Альфред Хичкок. Все картины Бэя, как у мастера саспенса, похожи друг на друга, как бы ремейки, и тоже аттракционы, только сделаны по-другому. Нельзя не признать, что в «бэйздеце» есть свой изюм, а точнее – сочный чернослив. Режиссера хоть и называют образцом плохого вкуса и воплощением всего пошлого, что есть в современном Голливуде, его картины не раз становились коммерческими хитами. Вы удивитесь – два фильма Бэя находятся в The Criterion Collection: «Скала» и «Армагеддон», то есть он стоит рядом с Годаром, Бергманом, Хичкоком, Полански и – внимание – Скорсезе, который недавно заявил, что блокбастеры – не кино.
Творчество Майкла Бэя – это богатый и дикий мир подростковых грез. Однако, кроме популярных сказок о говорящих роботах, которые мы смотрим уже целое десятилетие, а также эпичной мелодрамы «Перл-Харбор», эдакого «Титаника» на фоне Второй мировой войны, режиссер воскресил «Техасскую резню бензопилой» и «Пятницу 13-е», освежил «Кошмар на улице Вязов» и «Черепашек-ниндзя», и породил «Судную ночь» и «Тихое место» – но все это он сделал как продюсер.
Сегодня мы не согласимся с британским критиком Марком Кермодом, объявившим Майкла Бэя «Антихристом», и выберем самые интересные картины этого голливудского громыхателя, чтобы найти высокое искусство там, где его якобы нет.
«13 часов: Тайные солдаты Бенгази» (2016)
Будучи фанатом американских вооруженных сил, а не только дорогих машин, сексуальных женщин и еще более сексуальных взрывов, Майкл Бэй ненадолго отпустил Оптимуса Прайма, покинул поле боя автоботов с десептиконами и экранизировал реальную историю храбрых американских военных, атакованных озверевшими террористами. «13 часов» – единственный серьезный фильм Бэя, который изображает штурм консульства США в Бенгази. Режиссеру явно не интересна политика – звучит лишь пропаганда о свободе и демократии, которую несут американцы, и нет ни слова о Клинтон и Обаме, потому что глубина мысли – это совсем не о Бэе. «13 часов», где колошматит искристый бэевский фейерверк, заслуживает внимания, хотя бы потому, что это не фантастика, не боевик, а какая-никакая драма людей, которые сражаются за выживание в огненном хаосе. Видимо, американским патриотизмом мастер блокбастера хотел взять «Оскар». Не получилось. Зато получился сочный бэевский ракурс падающей бомбы.
«Остров» (2005)
Антиутопический боевик с Юэном Макгрегором и Скарлетт Йоханссон, исполняющих роли искусственно выведенных людей, мечтающих попасть на остров, которого нет. Клоны вырываются на волю и попадают в реальный мир, где их ждет полный «бэйздец». Фильм стал единственным коммерческим провалом в карьере Бэя. Однако это не отменяет того, что «Остров» – самая умная картина Майкла Бэя. Публика часто забывает об этой попсе, где кроме взрывного зрелища под фантастическую музыку Стива Яблонски звучат классические для жанра размышления о теле и душе, выборе и познании, желании человека стать Богом, чтобы обмануть смерть и контролировать себе подобных, а также о том, «мечтают ли андроиды об электроовцах?». Этим блокбастером, похожим на «Матрицу» и «Особое мнение», Бэй демонстрирует умение делать кино не только развлекательное, но и философское. И вообще, «Остров» приятно посмотреть хотя бы ради длиннющей погони, где автомобили уничтожаются колесами поезда, которые слетают с мчащегося грузовика.
Читайте также: Полный «бэйздец». Что это за феномен – «режиссерский стиль Майкла Бэя»
«Плохие парни» (1995)
Нравится вам Майкл Бэй или нет, но именно он открыл Уилла Смита (а также Николаса Кейджа и Шайа ЛаБафа) как звезду боевиков. 25 лет назад Бэй был известен только рекламными и музыкальными клипами, но карьера режиссера взлетела на воздух, как машины и самолет в солнечном Майами, когда он под патронажем легендарного продюсера Джерри Брукхаймера сделал «Плохих парней», ставших классикой жанра. Кинодебют Бэя является главным в карьере Смита, кроме «Дня независимости», но фильм Роланда Эммериха, еще одного мастера блокбастера, вышел чуть позже. В этом легкомысленном бадди-муви в духе «Смертельного оружия» Уилл Смит и Мартин Лоуренс играют лос-анджелесских копов, которые охотятся на наркомафию, попутно ругаются, дурачатся и попадают под пули и в забавные разборки. История незатейливая, поэтому все решают харизматичные актеры и стильная эстетика. Говорят, когда начались съемки «Плохих парней», не было никакого сценария. А после романтического «Перл-Харбора» плохиши вернулись, но оказалось, что Бэй слегка сошел с ума: поздние фильмы стали безумно быстрыми и ядовито сочными, а еще больше, громче и длиннее.
«Кровью и потом: Анаболики» (2013)
«Пустая пропасть черноты» – так назвали «артхаусный» фильм Майкла Бэя. Пресса ругает – и пусть ругает. «Кровью и потом: Анаболики» – абсурдная сатира на американский образ жизни, и ничто не характеризует культ потребления лучше, чем бодибилдинг, где главное – жрать и качаться. Как правило, капитализм критикуют через Уолл-стрит, а Бэй решил высмеять через качалку, поэтому здесь порнографический взгляд режиссера очень кстати. Это самая впечатляющая картина голливудского нигилиста, в которой Марк Уолберг, Дуэйн «Скала» Джонсон и Энтони Маки выступают в образах тупых спортсменов, которые похищают и пытают богатого еврея, чтобы отжать у него все. Черная комедия о шустрилах в погоне за американской мечтой в самой накаченной стране на планете выглядит горячей, сочной, но содержание гротескно и вульгарно. «Кровью и потом: Анаболики» – квинтэссенциальный «бэйздец»: агрессивная эстетика, грудастые красотки, быстрые автомобили, звездно-полосатый флаг и очень (очень!) пошлый юмор. Здесь очевидно влияние Коэнов с Тони Скоттом. В общем, Уолберг не обманул – мы обалдеем.
«Скала» (1996)
Магнум опус Майкла Бэя и никакой индустриальной какофонии. «Скала» – классика жанра, посвященная легендарному продюсеру Дону Симпсону. В этом боевике Николас Кейдж выступает в образе робкого химика, а Шон Коннери – заключенного в кандалы агента британской разведки. Оба героя врываются в тюрьму Алькатрас, захваченную американским спецназом, во главе которого стоит суровый Эд Харрис, преданный американской властью. Кейдж и Коннери обмениваются остротами, Харрис во имя справедливости становится террористом, и пошло-поехало: драки, перестрелки, погони и катание химических шариков под восхитительно воинственную музыку. Бэй не скупится на огонь, не забывая и о солдатской драме. Только представьте, что мог бы сделать такой технически подкованный режиссер, если бы не застрял в «Трансформерах»? Понятно, Майкл Бэй скорее сумасшедший технарь, чем мастер сторителлинга – вместо истории Бэй продает зрителю энергию действия, но «Скала» прекрасна во всем.
