Лео (Хавьер Бардем) живет где-то в Нью-Йорке. За окном слышен бесконечный гул шумных поездов, но из-за болезни Пика он давно потерял связь между реальностью и фантазией. Лео даже не замечает, как к нему каждый день приходит сиделка, однако он все еще реагирует на голос собственной дочери Молли (Эль Фаннинг). В один из таких однообразных дней Молли собирается отвести отца к стоматологу. Лео предстоит проделать нелегкий путь в чертоги собственного разума, чтобы остаться в реальности.
Для Салли Поттер «Неизбранные дороги» являются полубиографической картиной: фабула пришла из ее собственной жизни. В 2013 году она потеряла своего брата – музыканта Ника Поттера, который на протяжении последних нескольких лет жизни страдал болезнью Пика. Став свидетелем боли и мучений родного человека, который оказался в ловушке собственного разума, Салли Поттер проводит в картине параллель с хаотичностью самой жизни. Другими словами, беспорядок мыслей, подпитываемый тревогой, переживаниями, расстройствами, является спутником любого человека. Как настоящий режиссер-демиург, Салли Поттер смотрит на происходящее со стороны.
В «Неизбранных дорогах» Поттер, словно во время медитации, разделяет физическое и духовное, когда человеку приходится смотреть на свои мысли чужими глазами. Точно также видит своего отца юная Молли – однако она ни в коем случае не собирается сдаваться и живет только ради редких просветлений в голове Лео. Фрустрация становится лейтмотивом всей истории. Невербальная паника, чувство беспомощности и простой страх преследуют Лео и Молли, а они ведь всего лишь отправились к стоматологу. Зрителям ничего не остается, как испытывать то же самое, чтобы в конце оказаться эмоционально опустошенными.
Каждое воспоминание Лео становится сиюминутной реальностью. Словно в сонном параличе, он путешествует в прошлое, но никогда не видит ни настоящего, ни будущего. Кома наяву, когда сознание не может выйти из лабиринта памяти. Хавьер Бардем снова оказывается в рамках привычного ему архетипа, к которому он обращался в картинах «Море внутри» (2004) Алехандро Аменабара и «Бьютифул» (2009) Алехандро Гонсалеса Иньярриту. Его персонажи находятся на пороге смерти и идут ей навстречу с высоко поднятой головой. Лео оказывается квинтэссенцией двух предыдущих образов Хавьера Бардема. Ослепленный собственным разумом, его герой только наощупь может найти дорогу в царство Аида. Однако он не сам выбрал эту участь – так за него решила судьба. Лео словно покупает билет на один и тот же аттракцион, который несет его в объятия своей первой любви, к свободе греческих просторов и мыслям о любимой дочери. Везде он предстает с почти одними и теми же выражением лица, взглядом и мимикой. Его память настолько исказилась, что он больше не может вспомнить себя молодого, а его любимые люди застыли, словно фотографии. Все они оказываются зеркалом его собственной души и горьких поступков, которые он так хотел бы забыть или изменить. Это и есть те самые «неизбранные дороги», вынесенные в название картины. Лео не выбирал их, как и не выбирал эту болезнь.
Салли Поттер перескакивает с одного воспоминания на другое. Остановиться, рассмотреть подробнее происходящее на экране практически невозможно. Каждый раз сцена в условном кульминационном моменте переходит в совершенно иную плоскость. Когда Лео снова возвращается туда, тональность уже сменяется на другую. Так и работает человеческий мозг, оказавшись в свободном водовороте мыслей. Поттер отбрасывает любую консервативную форму – а она прибегает к этому уже на протяжении нескольких десятилетий, будучи одним из главных британских режиссеров-экспериментаторов. Она следует за «неотшлифованными» мыслями тяжелобольного человека, обнажая все изъяны, слабости, недостатки и пороки. Экран переполняется несдержанностью и своеволием человеческих чувств, вырвавшихся на волю, помутневший разум не в силах этому помешать. Слезы, крики, смех, горе, страх, злость и любовь исполняют свой последний танец. Как и в танго, когда движение тел и синхронизация музыки должны достигать своего наивысшего пика. Салли Поттер в очередной раз дает урок танцев – только на этот раз нет совершенно никаких правил.