​Кошмар на улице Нолана: Воины сна. Разгадываем фильм «Начало»

Вы наверняка слышали теории и споры о «Начале», квинтэссенциальной картине Нолана, которой исполнилось 10 лет, а она все равно остается самой обсуждаемой у режиссера. Голливудский фокусник, вечно обвиняемый в чрезмерной технологичности и бесчувственности, умудрился объединить триллер, боевик, драму, трактат о памяти, реальности и снах, оду кинематографу и фильм Кристофера Нолана о фильмах Кристофера Нолана. Режиссер – иллюзионист, мечтатель и аферист – проникает в наше сырое подсознание, создавая миры, где время относительно, вселенная бесконечна, а пути восприятия неисповедимы.

10 лет спустя хитро придуманный и виртуозно поставленный магнум опус Нолана, который прячет правду в обмане, будоражит умы зрителей, пересматривающих фильм-матрешку снова и снова, пока не выяснят, что реально, а что нет. Но сколько еще существует имитаций внутри имитаций? Говорят, этой симфонией режиссер достиг предела. Впрочем, такая убедительная фантастика о том, почему кино – важнейшее из искусств, является достаточным аргументом, чтобы объявить «Начало» – шедевром, а Нолана – мастером.

Сюжет

«Начало» – блокбастер многослойный и запутанный. История шпионского триллера вращается вокруг снов. Главный герой – профессиональный вор, который ныряет в глубины подсознания, чтобы найти и украсть чужие тайны. Однажды он получает задание – идею не вытащить, а внедрить. Дело страшно опасное: герой должен отправиться в сон внутри сна во сне. Чем глубже погружение, тем труднее выбраться, несколько часов в реальном мире могут показаться десятилетиями в мире грез. Сны затягивают.

Кристофер Нолан вносит экспериментальное в голливудское, превращая в головокружительный аттракцион свой же временной триллер «Мементо», где он ловко вмешивается в повествование и делает форму сюжета смыслом фильма. «Начало» – тоже о преследуемом воспоминаниями о погибшей жене человеке, который создает миры в своей голове, путая реальность и фантазию. Жизнь Кобба, персонажа Леонардо ДиКаприо, как Леонарда, персонажа Гая Пирса, сформирована обманом, и оба детектива-параноика пытаются освободиться от трагедии прошлого: либо познать истину, либо поддаться вымыслу. Один персонаж вооружен фотокарточками, другой – волчком, однако в обоих фильмах Нолан замечает: никому нельзя доверять, даже себе.

Читайте также: Потерянный во времени. «Мементо» Кристофера Нолана

Эффекты

Нолан не просто мыслитель, а искусный формалист. Парадоксы, лабиринты, слоеные иллюзии, погони, перестрелки и засады в стиле бондианы, высотки строятся и осыпаются, несущийся по городской улице поезд и та самая драка в гостиничном коридоре. Воспеватель IMAXа, формата, который сделал его сильнее как режиссера, наполнил головоломку удивительными мирами, смешав разные жанры, обыграв историю разными ритмами и сюжетными поворотами. Традиционный для Нолана отрывистый монтаж, нелинейное повествование, вставные истории, быстрые нарезки и эпичные замедления.

Кроме потрясающего приключения и драматических духовых Ханса Циммера, другой причиной популярности «Начала», похожего на «Престиж», где воспоминания внутри воспоминаний в воспоминаниях, является гениальная визуализация таких сложных понятий как сон, память и время. Ресторан захлестывает волна только потому, что герой падает в ванну, каноничное изображение «сгибающегося» города, парижские лавки взрываются, а элегантный отель сменяется секретной военной базой в снежных горах. Нолан подходит к иррациональному рационально, стремясь к «реализму» и доводя до совершенства съемки на натуре. Каждый раз, когда я, затаив дыхание, погружаюсь в этот сон, где может случиться что угодно, и каждый творит что вздумается, я не хочу, чтобы меня будили.

Загадка

Герой оставил прошлое позади или весь фильм – сон сошедшего с ума страдальца? Главная загадка истории – погибшая жена, живущая в недрах подсознания Кобба. Именно леди из нуара выражает суть фильма-головоломки: «Твой мир ненастоящий». Femme fatale одержима мыслью, которая заставила ее сомневаться в реальности и уйти в иной мир. «Признай, ты больше не веришь в одну реальность, поэтому выбери. Выбери меня», – завлекает она героя в сон поглубже, как в мир бессмертия, где живешь вечно, словно бог.

И вот волчок вращается, а мы думаем: «Начало» – несбывшаяся мечта, сладкая фантазия или жестокая реальность. Но для режиссера, призывающего гнаться не за мечтами, а за реальностью, это не имеет значения. Кобб не останавливается, чтобы убедиться, вращается ли волчок, а бросается обнимать детей, несмотря ни на что. Когда-то этот джентльмен следил за ним с оружием в руке, а теперь крутанул и ушел прочь. В этот момент героя уже не волнует, попал он в реальность или завис в злых видениях. Волчок вращается для зрителя. Нолан ведь, как Кобб, проникает в наш разум и внушает идею, живучую и заразную. Правильно говорит старец о спящих во мраке: «Сон стал их реальностью».

Читайте также: Погружение в фильмы Кристофера Нолана

Лимб

А может, Нолан показывает жизнь после смерти? Кобб в самом деле встречает детей – или он навсегда ушел в свою реальность, сотканную из воспоминаний? Что, если герой, помешанный на желании воссоздать то, что навсегда потерял, и есть жертва всей операции? Волчок Кобба ведь принадлежал жене, а значит, чувство реальности полностью основано на предмете, который напоминает о смерти. Герой завис между жизнью и смертью.

Меня всегда волновала мысль о старике, преисполненном сожалений, одиноко ждущего смерти. Но что это значит? Нолан говорит о размытых границах между миром живых и мертвых. Кобб твердит себе, что все знает, но во что он верит? И что чувствует? Вину, напоминающую о правде, которая заставляет усомниться в реальности. Как герой «Мементо», застрявший в воспоминаниях о трагедии, Кобб должен признать смерть, чтобы жить. Как детектив, чьи провалы в памяти толкают на вечные поиски убийцы, даже если убийца – он сам, Кобб тонет в бездонном сне. Сожаление определяет персонажа, а лимб становится его наказанием. Горе у Нолана само по себе является загадкой, которую можно раскрыть, лишь погрузившись в себя. Только признав правду, скрывающий подлинную историю герой может пробудиться, избавиться от образа тоскующего по реальности старика и вернуться домой молодым.

Метафора

Что, если смысл фильма не в воспоминаниях, а в форме самого фильма? Неважно, кто эти персонажи, проговаривающие вслух правила игры. Важно то, какой у них план. «Начало» – о людях за кулисами кинопроизводства, где у каждого своя роль, но цель одна – заставить зрителя поверить в придуманный мир. «Начало» – погружение в воображение Нолана, человека с радикальными идеями, создающего мир грез, который не отличить от материального. Показанная на экране история – это сон, потому что это фильм, а все фильмы являются снами, голливудскими мечтами.

«Сны кажутся реальными, когда мы в них. Только проснувшись, мы осознаем, что это было нечто странное», – объясняет автор, указывая на восприятие фильма зрителем, который наполняет его смыслами. Воспоминания у режиссера ассоциируются с мечтами, сновидениями и кино, поэтому нолановская манипуляция пространством и временем неизбежно заставляет персонажей и зрителей сомневаться в экранной реальности. Мы разрываемся между героем, который верит в силу реальности, и героиней, которая верит в силу воображения. Если фильм о снах сделан как сон, то как мы поймем, где реальность? В этом и заключается гениальность «Начала». И то, что мы продолжаем искать ответы 10 лет спустя, – победа творца, запустившего волчок. Режиссер как мошенник, мошенник как режиссер.